Никита Белых: «За две недели, что я нахожусь в СИЗО, ко мне ни разу не приходил следователь»

Обозреватель «Новой газеты», член Совета по правам человека при президенте РФ и Общественной наблюдательной комиссии Москвы Елена Масюк встретилась с арестованным губернатором Никитой Белых в СИЗО «Лефортово» по просьбе одного из жителей Кировской области. «Надо сказать, что обращение было не стандартное: мол, узнайте, как дела, а с конкретными вопросами и предложениями: о нарушенных правах Белых в связи с непредоставлением ему телефонных переговоров и встречи с родственниками; о материально-медицинском обеспечении и возможности оказания платных медицинских услуг; о передаче в изолятор гуманитарной помощи, в том числе телевизора, спортивного инвентаря, холодильника, письменных принадлежностей; «попросить губернатора Кировской области написать открытое письмо для жителей области, которые до сих пор недоумевают по поводу случившегося». Никита Юрьевич, услышав вопросы жителя Кирова, заметно оживился и подробно, очень заинтересовано на них ответил, сообщает Масюк. Вот ее подробный рассказ о посещении губернатора.

Белых находится в двухместной камере. Его сокамерник Виктор Анатольевич — мужчина за 50, арестован по экономической статье. Видно, что между ним и Белых полное взаимопонимание и уважение, что очень важно при долгом нахождении в маленьком замкнутом пространстве. Но в СИЗО «Лефортово» взяли за правило нарушать 189-й приказ Минюста, где сказано, что заключенные, как правило, находятся все время пребывания в изоляторе в одной камере и лишь в особых случаях переводятся в другие камеры. Так вот, в «Лефортове» всех арестантов раз в месяц непременно перемещают в другие камеры. Так что, возможно, у Никиты Белых скоро будет другой сосед.

Никита Юрьевич по-прежнему голодает. На данный момент требование голодовки — это предоставление свидания с братом и женой. За две недели похудел на 7 килограммов. Говорит, что появилась слабость. По нескольку раз в день измеряет сахар в крови. Пока все в норме. Принимает переданные с воли лекарства и выражает благодарность тюремным врачам за профессионализм и заботу. Ест только сухари и пьет воду. Спросила, а что за сухари, из местного хлеба? «Да нет, — ответил Белых и показал небольшой целлофановый ашановской пакет с мелкими сухарями из черного хлеба. — Это моему соседу передали, он со мной поделился».

Магазинные сухари со всякими добавками — это уж точно не лучший вариант при продолжительной голодовке. Мы настоятельно рекомендовали Никите Юрьевичу прекратить голодовку, потому что этот способ протеста не действует ни на тюремщиков, ни на следователей, а свое здоровье можно основательно подорвать. Белых очень надеется, что на этой неделе следователь все же разрешит ему встречу с родными.

С водой проблема. В камере есть электрочайник на 600 мл, в нем кипятят воду и переливают в обычный небольшой металлический чайник, где вода остужается. Вот эту воду и пьют. На двух взрослых мужчин этого объема явно недостаточно. А другой питьевой воды в камере нет.

Спрашиваю, а почему вы минеральную воду не пьете? «Так нет ее!» — отвечает Белых. Оказывается, в «Лефортове» свои внеправовые установки. Здесь прайс на заказ товаров в интернет-магазине заносят в камеры раз в месяц. Вот в начале июля принесли список товаров, которые арестанты могут заказать. В этом списке в том числе и минеральная вода. Наименование единственное — «Святой источник». Время исполнения заказа — в течение месяца.

Заказал себе в июле Никита Юрьевич минеральной воды, в августе ее доставят. Это как вообще? В других московских изоляторах заключенным предоставляют возможность заказывать товары раз в неделю, а в «Лефортове» — раз в месяц. Исключительная гуманность! Мы попросили сотрудников изолятора срочно принести в камеру бак с кипяченой питьевой водой. Непонятно, почему изолятор не сделал этого сам, ведь Белых написал официальное заявление о головке, соответственно СИЗО обязан был обеспечить его питьевой водой в необходимом количестве.

У Белых и его сокамерника на кроватях лежат отвратительные матрасы. Это странно, еще осенью прошлого года в «Лефортове» были хорошие матрасы, в отличие от других изоляторов Москвы. Сейчас же через тонкий матрас прощупываются все металлические перекладины, поэтому сон превращается в реальную пытку.

Надо сказать, что Белых не жаловался ни на отсутствие питьевой воды в камере, ни на плохой матрас, ни даже на то, что ему до сих пор не выдали со склада комнатные тапочки, которые передали родственники, и поэтому он по-прежнему ходит в казенных (да и вообще в камере, надо сказать, нет почти ничего личного).

Главная жалоба Никиты Юрьевича была на то, что на выходные их оставили без телевизора и книг. Нечем себя занять.

— Поймите, я 8 лет был губернатором. Я привык все время что-то делать. Не могу так просто сидеть, — говорит Белых. — Я окончил физмат- школу с золотой медалью, университет — с красным дипломом. Я все время учился, работал, а тут теперь… просто сижу. Нет никакой информации. Вот включают они радио «Energy» или «Такси-FM». Но там же нет никаких новостей, одна музыка, да еще какая! Здесь сидят люди, которым нужно разговорное радио. Конечно, я не требую «Эхо Москвы», но хотя бы включали «Бизнес-FM», «Сити-FM». Телевизора тоже нет. Сказали, что если мне передадут антенну, то телевизор выдадут. Антенну передали, которая включается в розетку, а оказалось, что нужна обычная. Но никто же не объяснил, какая нужна антенна.

— Из библиотеки нам выдают по три книги на 10 дней, — продолжает Белых, — но в камере же нечего делать, я прочитываю их за два дня. Почему нельзя выдать больше книг? Говорю библиотекарю: «Почему вы редко приходите?» А она отвечает в советском стиле: «Вас много, я одна».

Тут в разговор вступает присутствующий в камере сотрудник:

— Да вы поймите, в библиотеке сейчас идет ремонт, и они перетаскивают туда-сюда книги. Я вообще считаю, что они герои, что в таких условиях выдают заключенным книги.

— Ну так вы объясните это нам, вы же ничего не говорите, — эмоционально реагирует Белых. — Тем более, раз ремонт, так дайте нам по десять книг и приходите через десять дней! Я записался на прием к замначальника изолятора по режиму, чтобы предложить ему, как улучшить организацию работы в изоляторе. Я же руководитель, я вижу, что можно изменить. Вот в пятницу встречались. Он клятвенно обещал, что в этот же день к нам в камеру придет библиотекарь. Не пришла она к нам.

— Ваши родственники могут заказать вам книги в «Ozon.ru». Это единственный интернет-магазин, через который можно заказывать литературу в изоляторы, — объясняем мы Никите Юрьевичу.

— Но нам же об этом никто не говорил! — недоумевает Белых. — Вот письма я пишу, ни одно еще не дошло. Венедиктову написал три или четыре письма, но ни одно он не получил. А какой смысл дальше писать, если человек первые письма не читал?! Теперь я пишу его сотрудникам: Фельгенгауэр и Воробьевой. Мне здесь нечем заняться. Книг нет, телевизора нет, газет нет, настольных игр нет. На выходных здесь никто не приходит. Хорошо, что вы пришли. Почаще, пожалуйста, приходите! Я знаете, чем теперь занимаюсь? Заявления пишу. Каждый день. По 5—7 штук. Тут они отказывались принимать заявления и письма по выходным. Но я же уже изучил «Правила внутреннего распорядка следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы». Показал им, что они не правы. Некоторые законы я уже лучше, чем они, знаю. Вот я им и сказал: дайте мне книги и телевизор, мне будет чем себя занять, и я не буду писать столько заявлений! Знаете, что здесь самое ужасное? Здесь жизнь отстает на две недели. Письма, заявления… Все долго, медленно. Твои действия дадут какой-то эффект с отсрочкой в две недели…

— Что касается открытого письма жителям Кировской области, — продолжает Никита Юрьевич, — я не могу это сделать, потому что мне надо говорить о своем уголовном деле, а я не могу: тайна следствия. Единственное, что я хочу сказать: я не взяточник, я не коррупционер, я не преступал закон, я не совершал ничего того, за что мне было стыдно, или моим родителям было бы стыдно за меня, не для этого они меня воспитывали. Я знаю, что следствие проводило обыски, но я уверен, что они ничего не нашли. Если бы нашли, уже давно по телевизору показали. Нет у меня ничего. Я не ремонтировал кабинет, не менял там мебель, ничего не строил в резиденции, как въехал туда 8 лет назад, так все там так и есть. Я ничего для себя не делал».

Никита Белых говорит, что готов сотрудничать со следствием, ничего утаивать не собирается. Но вот загвоздка: за две недели, что Белых находится в «Лефортове», к нему ни разу не приходил следователь. У следствия нет вопросов к арестованному?

А по поводу нашей ремарки, что может не все так плохо, если Путин так до сих пор и не отстранил его от обязанностей губернатора, Никита Белых с грустью сказал: «Но это дело времени. Так же не может долго продолжаться. Кто-то должен руководить регионом. Кого-то назначат…»

 

Поделиться новостью:
Поделиться новостью:

1 комментарий к записи “Никита Белых: «За две недели, что я нахожусь в СИЗО, ко мне ни разу не приходил следователь»

  1. А как Вы думали? Любая изоляция от общества предполагает наличие ограничений и лишений. А Никита Белых будучи губернатором интересовался условиями содержания в Кировском СИЗО? Хорошо, когда Губернаторы на своей «шкуре» испытают все «прелести» уголовного преследования в нашем правовом государстве. Может тогда не будут совершать действия, «похожие» на преступления или заниматься благотворительностью не по узаконенным государством схемам, и, как следствие, будут выполнять свои обязанности, не позволяя усомниться одновременно в их законности и целесообразности в интересах населения субъекта РФ.

Комментарии закрыты.